Нередко в программе восхваляют сильных женщин, восхищаются их силой и сочиняют про них легенды, рассказывают также былины.

Надежда Сысоева: Что случилось, сестрицы родные? Что же вырядились как на бойню вы?
Екатерина Скулкина: Разговор у нас будет, Любавушка, коий может тебе не понравиться. На войну мы идем с любой нечистью. Той, что наших мужчин взбаламутила.
Мария Кравченко: И тебе доспехи одеть советуем, если ты своего Ванюшеньку прямо сейчас потерять не удумала.
Надежда Сысоева: Ой, да ладно, сестрицы родные. Не боюсь никакой я нечисти.
Мария Кравченко: Так, ты ротик закрой свой маленький, да внимай то, чего мы тебе скажем-то. В мире много напастей ужасненьких и все косят мужчин наших хиленьких.
Екатерина Скулкина: Жили-были давно бабы в благости, да в семейной ванильной идиллии. Утром муж уходил на работушку, вечерком приносил он зарплатушку. В выходные возил всех да за город — в край Ивеевый град Ашановый.
Мария Кравченко: Да пришла вот на Русь да на матушку басурманская хворь окаянная, что футболом пендосами кличется. И опасна лишь мужикам одним. И пошла холера гадкая собирать мужиков из семей. Собирать их большими кучами, да смотреть заставлять ужасное, непонятное, гадкое зрелище, что футболом российским кличется. А потом обсуждать это месиво и желательно пьяными в досочку.
Екатерина Скулкина: И не стало поездок более в край Ашановый и град Икеевый. Вместо этого ходят толпами и заразой этой болеют все. И тогда бабы объединилися и решили бороться с заразою. Мужиков всех собрали в кучу мы и интимный бойкот объявили им.
Мария Кравченко: Только вот, ни хрена не сработало. Через год бабы все стали нервные, по малейшей причине в истерику. Ну а эти козлы пуще прежнего продолжают смотреть это месиво. Потому что теперь, кроме этого, им развлечься-то больше и нечем.
Екатерина Скулкина: И тогда наше войско бабское собралось на битву священную. И на поле сошлось с футболистами. Отрубили к чертям все им ноженьки.
Мария Кравченко: Только вот, ни хрена не сработало. Мужики это и не заметили.