В детстве все мы любили диснеевские сказки, все хотели очутиться в этих сказках. А все девочки хотели стать принцессами этих сказок. Но не всем известно, как сложилась судьба этих принцесс.

Екатерина Варнава: Спасибо, девочки, что вы все-таки ко мне приехали. Как я рада вас всех видеть, как здорово, что визы отменили. Угощайтесь, рахат лукум совершенно свежий.
Мария Кравченко: Я думала вы во дворце живете, а не комнату у палестинца снимаете.
Екатерина Варнава: Кто бы говорил, милая Золушка, сами вы давно из тыквы вылезли?
Мария Кравченко: А вы лампу давно не натирали?
Полина Сибагатуллина: Девочки, перестаньте, мы и так редко видимся. Мы не виделись с тех самых пор, как умерла Рапунцель. Помните, как ее намотало на лопасть вертолета.
Мария Кравченко: Красавица Бель, но откуда в сказке взялся вертолет?
Екатерина Варнава: Это не в сказке было, а в Норильске. Погналась, дурочка, за длинным рублем. Вышла замуж за местного принца.
Мария Кравченко: Нет, я конечно же этим сказочникам-писателям поражаюсь. Значит, про бал, про принца и туфельку они все придумали. А что было дальше, никто не знает.
Полина Сибагатуллина: А что вас не устраивает, милая Золушка?
Мария Кравченко: Меня? Да вот что. Это же не обувь, это хрустальные пепельницы. Я вместо обувщика к стеклодувам езжу.
Полина Сибагатуллина: Тем не менее, вы единственная из нас замужем за принцем.
Екатерина Варнава: Да-да.
Мария Кравченко: За принцем? Да вы дальше про принца не знаете, мой принц извращенцем оказался. Он же почему эту туфельку поднял, он на туфлях помешан. Футфетиш называется. Да мне с ним в гости стыдно ходить. Приходим, а он бегом в прихожую — чужую обувь нюхать. И потом все это несет мне мерить. Вот вам и принц.