Когда людям плохо, они всегда звонят в скорую помощь и очень ждут от врачей чуда. Но часто это чудо оказывается не со знаком «плюс», как изображено на карете скорой.

Мария Кравченко: Ну что твой Толик?
Екатерина Скулкина: Что Толик, ничего Толик, я его выгнала.
Мария Кравченко: Ой молодец какая. Правильно сделала.
Екатерина Скулкина: Конечно. Был бы мужик еще, я понимаю.
Мария Кравченко: И не говори. Ой, Господи, сесть, сесть сесть.
Екатерина Скулкина: Болят ноги.
Полина Сибагатуллина: Может вы хотя бы сапоги снимите?
Мария Кравченко: Ха-ха-ха-ха-ха-ха. Что, прикажешь молнию распарывать?
Екатерина Скулкина: Домой придем, конечно снимем. Для начала здравствуйте можно было сказать.
Полина Сибагатуллина: Женщина, вы сегодня больной заниматься собираетесь?
Екатерина Скулкина: В смысле? А вы еще и ходячая что ли? И что ты не могла сама дошуршать до поликлиники?
Полина Сибагатуллина: Слушайте, у меня температура 38,2.
Мария Кравченко: Ой, ты гляди, какая чувствительная. У меня 38,9, а ничего, езжу и людей лечу. Кха, кха, кха, кха.
Екатерина Скулкина: Полегчало?
Мария Кравченко: Ага, давай чайку сейчас. А ты что одна живешь?
Полина Сибагатуллина: Одна.
Мария Кравченко: Даже хахаля нет?
Полина Сибагатуллина: Послушайте, какое вам дело.
Мария Кравченко: А что ты мне прикажешь в истории болезни писать?
Полина Сибагатуллина: Хахаля нет.
Екатерина Скулкина: А сахар есть?
Полина Сибагатуллина: Сахар есть, вон там — в шкафчике. О, смотри-ка, тут торт вафельный есть.
Мария Кравченко: Со стружкой? Мой любимый.
Полина Сибагатуллина: Вообще-то мной он тоже любим.
Екатерина Скулкина: Да не ссы, я тебе оставлю кусочек.